Владимир Чекасин и Маркелловы Голоса (ф. Дворовые Песни / Имперская Россия)

Альбом Владимира Чекасина и вокального ансамбля Маркелловы Голоса.


Запись была сделана при встрече квартета в тон-студии Новосибирского государственного комитета радио и телевидения. Без каких-либо договорённостей и проб. Из всех сделанных дублей лидер отобрал то, что вы слышите. Потом плёнка попала к мэтру советского джаза Алексею Николаевичу Баташеву, у которого были налажены связи с фирмой "Мелодия", и записи даже был присвоен каталожный номер, а в ежеквартальном каталоге-бюллетене "Мелодия" появилась некая рецензия.
Потом в силу необратимых качеств практики нашего музыкального искусства запись отложили, потом она пропала, потом была восстановлена (копии делались всегда и хранились на всякий случай), потом лидер её переделывал, потом хотел наложить электронные шумы - но так и не наложил, и всё кончилось тем, что мудрый Владимир Фейертаг изрек: "Об этой мифической пластинке было уже так много написано, что выпускать её не имеет смысла!"
Ан нет! Прошли десятилетия, лев прыгнул - и вот перед вами ещё один эксперимент Чекасина.
Запись второй части альбома происходила летом 1996 года, когда на фестивале "ЛЕТНИЙ ДЖАЗОВЫЙ УИКЭНД" появились давно не слышанные в Сибири Игорь Бутман (только что вернувшийся из США на ПМЖ) и Владимир Чекасин. Параллельно концертам на самом крупном стадионе города лихо танцевал под гармонь Борис Николаевич Ельцин, проводивший вторую избирательную кампанию.
Владимир Чекасин избрал для выступления свою накатанную методику: сделать некий коллаж из своих тематических мелодий и того, что на местах можно было найти приличного из любого вида музыкального искусства. Дней на репетиции оставалось мало, но шеф-повар прибыл за три дня до начала, с московскими солистами фольклорного ансамбля.
Основную же массу музыкантов составляли солисты вокального ансамбля "МАРКЕЛЛОВЫ ГОЛОСА" (по имени старого мастера народного песнопения в соседних с городом деревнях). Часть песен была взята из репертуара вокалистов, часть была сочинена экс-темпори (на ходу!). Практически лишь два музыканта, кроме самого маэстро, представляли джаз - пианист и барабанщик. Репетиции шли долго и мучительно, пробовали различные варианты, но к концерту была готова партитура, и шедевр был принят под шквал аплодисментов.
Примечательно, что сама запись - это соединённые воедино фрагменты репетиционных проб (все они были записаны на километры плёнки) - и самого публичного выступления. Кстати, выступление прошло в зале клуба-кинотеатра, носившего до войны имя вождя племён и народов, а затем - Октябрьской революции. И это довольно обширное здание было репетиционной базой для артистов Ленинградской Филармонии (эвакуированной на время блокады в Новосибирск) и джаз-оркестра Леонида Утёсова в 1942 - 1945 года.
Из всех известных мне коллажных и крупных работ Чекасина эта стала наиболее интересной и, возможно, самой значительной. Единственное упущение - очень малая доля истинных джазовых импровизаций, поэтому следует считать этот опус неким промежуточным звеном в музыке Чекасина. Между ранним фри-джазом и последними театрализованными шоу. Которые всё же логично видеть, а не слышать.