Монументальная Одиннадцатая симфония "1905 год" занимает особое место в творчестве Шостаковича. К её созданию композитор приступил, будучи уже не только выдающимся симфонистом, но и признанным мастером других жанров, автором опер, балетов, трио, квартетов, инструментальных сонат, романсов, песен, музыки для театра и кино. Характерными чертами творческой работы Шостаковича с молодых лет была виртуозная композиторская техника и невероятная лёгкость и быстрота письма. Достаточно сказать, что колоссальная партитура Седьмой ("Ленинградской") симфонии была написана примерно за четыре месяца, работа над грандиозной Восьмой симфонией заняла чуть больше двух месяцев. Сочинение Одиннадцатой симфонии продолжалось, правда, с большими перерывами, более двух с половиной лет: небывалый по содержанию замысел потребовал длительной, неспешной работы.
Программный замысел симфонии в сжатой форме обозначен в её подзаголовке и в названиях всех четырёх частей.
Первая часть симфонии - "Дворцовая площадь". С первых же тактов звучание оркестра поражает особой "стереоскопической" объёмностью: отдельные группы инструментов, "слои" звуковой ткани распределены таким образом, что вызывают почти физическое ощущение глубины звучащего пространства, иллюзию зрительной перспективы. Точные лаконичные детали (оцепенелые аккорды струнных, глухие, настораживающие удары литавр, издалека доносящийся сигнал трубы) сразу приковывают слух и создают образ пустынной, скованной морозом площади. В этой безжизненной атмосфере появляется (у двух флейт) мелодия старинной песни политзаключённых "Слушай!"
Затем у виолончелей и контрабасов проходит суровая маршеобразная тема песни "Арестант".
Гнетущий силуэт тюрьмы на холодной безлюдной площади, горькие песни узников, барабан и труба, слышащиеся из казармы, - всё это в совокупности складывается в обобщённый образ самодержавной России накануне грозных событий.
Напряжённая статика "Дворцовой площади" сменяется трагическим взрывом следующей, второй части, "Девятое января" - центрального, наиболее напряжённого и масштабного раздела цикла. Вся вторая часть отчётливо делится на два контрастных эпизода. В первом из них звучат две широко развитые, преображённые темы хоровой поэмы Шостаковича "Девятое января", написанной за несколько лет до симфонии. Первая тема в характере распевной народной мелодии - это обращение народа к царю. В хоровой поэме эта мелодия звучит с такими словами:
Гой ты, царь наш батюшка!
Оглянись вокруг:
Нет житья, нет моченьки
Нам от царских слуг.
Вторая тема - полный гнева и пафоса ораторский возглас "Обнажите головы!". Полифонически сплетаясь, заполняя все голоса оркестра, эти темы создают картину многотысячной толпы - живой массы возбуждённых, жалующихся, причитающих, отчаявшихся и страстно надеющихся людей. Достигнув могучей, почти грозной силы, музыка неожиданно стихает: народное шествие остановилось перед Зимним дворцом. Возникает тема Дворцовой площади (из первой части), напряжение в паузе нарастает, и начинается второй эпизод трагедии: кровавая мясорубка, расправа над народом, потрясающей силы картина массового побоища. В поразительном по мастерству и силе воздействия фугато слышатся и беспощадные залпы, и неумолимо жестокая поступь солдат, и беспорядочное, лихорадочное метание толпы, крики, стоны, проклятия. Страшная сцена "кровавого воскресенья" внезапно обрывается мёртвой тишиной, в которой едва слышится заупокойное молитвенное пение - вибрирующий, "дрожащий" хорал струнных (новый вариант темы Дворцовой площади).
Как траурный марш-реквием звучит третья часть, "Вечная память". В её основе - песня "Вы жертвою пали". Скорбная поступь этого напева оттенена более мужественным и светлым средним эпизодом.
Четвертая часть, "Набат", воспринимается как рассказ о могучем революционном порыве, предвещающем грядущую победу народа. В стремительной смене напористых ритмов и интонаций, в мелькании "кадров", в нарастающем ритме действия ощущается уже не эпическая широта исторического повествования, а словно горячий пульс современности. Колокольным набатом, выражающим призыв и готовность к борьбе, к новым битвам, завершается этот грандиозный музыкальный рассказ о первой русской революции.
Работу над партитурой Двенадцатой симфонии Шостакович закончил в августе 1961 года. Симфония является второй половиной музыкального диптиха о революции. Композитор дал ей программное название "1917 год". Каждая из четырёх частей симфонии имеет обобщённое программное название.
Музыка Двенадцатой симфонии отмечена эпической мощью и широтой. Фресковая величавая картинность, изобразительность музыки, сочетается с театральной конкретностью действия, порой с кинематографической монтажностью в сопоставлении и развитии отдельных эпизодов.
Несмотря на наличие ясно определённой программной основы, Двенадцатая симфония по форме - одна из самых традиционных симфоний композитора, более других приближающаяся к обычному классическому четырёхчастному циклу.
В первой части, "Революционный Петроград", господствуют образы могучей энергии, волевого порыва масс, мужественная сила и непоколебимая устремлённость революционного народа.
Вторая часть, "Разлив", - лирико-философский центр симфонии. Сосредоточенные раздумья об исторических судьбах человечества, о судьбах родной страны естественно соединяются с картинами северной природы: атмосфера музыкального пейзажа гармонично соответствует углублённому течению мыслей о прошлом и грядущем.
Третья часть, "Аврора", по своему положению в цикле должна выполнять функцию скерцо. И действительно, это самая контрастная часть симфонии. Но по характеру музыки она ассоциируется не с жанрово-юмористическими страницами классических симфоний и не с остро-гротесковыми, саркастическими или фантастично-зловещими, страшными скерцо из других симфоний Шостаковича. Это героическое, победное скерцо, в котором настороженные начальные удары литавр сменяются сверкающими залпами легендарной "Авроры".
Финал симфонии, "Заря Человечества", - символическая картина торжества революции. В новом эмоционально-смысловом освещении звучат темы предыдущих частей, и прежде всего - темы первой части: то, что там было мечтой, предчувствием и порывом, теперь предстаёт как свершившееся торжество, апофеоз победившего народа.
Свою последнюю, Пятнадцатую симфонию Шостакович закончил 29 июля 1971 года. Композитору почти 65 лет, уже давно он неизлечимо болен и знает о своей болезни. Но именно в эти годы в его музыке раскрывается просветлённость духа, мудрость и мужество художника, спокойно и светло прощающегося с жизнью и с ясной верой глядящего в будущее, постигшего суть бытия, смерти и бессмертия.
В симфонии звучит много цитат, как самого Шостаковича, так и других композиторов: Россини, Вагнера, Глинки. Приёмы использования тематических фрагментов классики глубоко связаны с содержанием симфонии. И дело здесь не только в том, что столь разные по характеру и стилю отрывки сочинений прошлого совершенно органично сплетаются с современной музыкальной тканью Шостаковича. Для понимания смысла этих цитат важнее то, как они звучат в симфонии. Характерно, что композитор использует их не по одному разу, многократно возвращается к ним. Интонации классических тем возникают у Шостаковича в подчёркнуто замедленном движении: автор словно приостанавливает поток музыкального времени, пристально вслушиваясь в звучание классических мелодий. Вновь и вновь обращая мысль к любим образам, с напряжённым чувством внимая их красоте и совершенству, художник одновременно переживает отраду встречи и печаль прощания. Печаль оттого, что встреча эта - последняя.
Пятнадцатая симфония - сложное, многозначное, не поддающееся подробному словесному пересказу произведение. Логика сопоставления и развития всего материала позволяет говорить о скрытой программности симфонии. Контрасты начала и конца человеческой жизни, небытия и бессмертия раскрываются в четырёх частях симфонии в предельно резких столкновениях картин беззаботного детства и похоронного шествия, безжизненного ирреального вихря и заключительного "прощального" философского эпилога "от автора".
"Полная безоблачность" (слова Шостаковича), атмосфера беспечной игры, лёгкой скерцозности царит в первой части симфонии. Её характер определяет начальная, главная тема - шутливый, неуловимо изменчивый наигрыш флейты (Интонации этой темы имеют важнейшее значение для всей симфонии). В этом стремительном "карнавальном" звуковом потоке как-то неожиданно и естественно прорывается тема увертюры "Вильгельм Телль" Россини.
Глубочайший трагический контраст к этим беззаботно-светлым картинам детства образует траурная музыка второй части.
Третья часть симфонии - причудливое, "потустороннее" скерцо.
Финал - самая значительная и глубокая часть симфонии, подлинный её итог, своего рода послесловие "от автора". Он открывается "темой судьбы" из "Кольца нибелунгов" Вагнера. После троекратного её повторения появляются начальные интонации элегии Глинки "Не искушай меня без нужды", поразительно пластично переходящие в тихую напевную мелодию - главный образ финала.
Незримые нити протягиваются от "полной безоблачности" первой части к высочайшему просветлению духа, которым завершается последняя, Пятнадцатая симфония Шостаковича. Мягкий перестук кастаньет, перекличка треугольника, малого барабана и там-тамов. Колокольчики на фоне таинственного звука скрипок. Засыпание с улыбкой на улице. Полное смирение.
М. Якубов
скрыть
показать все
Нужна помощь?]
ТОВАРЫ ПО КАТЕГОРИЯМ
